В мою первую беременность монументальная доктор-зло в районной консультации по скринингу крови уверенно диагностировала синдром Дауна в поселившемся во мне человечке семи недель от роду. Я выплакала весь мозг и прочитала десятки книг, изучила тематические форумы и решила рожать.
Доктор-зло закатывала свиные глазки и уговаривала сделать аборт: «Миленькая! Вы еще молодая! Родите еще! Зачем вам нужен урод?!» Я пошла в главврачу и написала заявление, что не хочу наблюдаться у этого доктора.
У меня родился здоровый крепкий пацан. Никаких даунят, конечно, просто идиотский скрин-тест. Но докторицу я запомнила. Потому что всегда запоминаю существ, которые по недоразумению называются людьми, а тем более — врачами. Оказывается, не врачами едиными… Воспитатели тоже не любят детишек с особенностями развития.
В Ялте 4-летнюю девочку-аутиста воспитатели под благовидным предлогом (приболела) отправили домой. На самом деле девочка здорова, просто на празднике, устроенном в садике в честь Дня города Ялты, ей не нашлось места. Воспитателям, да и некоторым родителям не нравится, что девочка-аутист ходит в группу «обычных» детей.
Жестокость или даже в большей степени невежество взрослых — травма и для особенного малыша, и для его родителей.У нас совершенно не развита культура общения с такими детками и их семьей. Редко такие малыши вызывают положительные эмоции у посторонних взрослых, а сверстники, видя реакцию взрослых, таких деток избегают.
Мы соболезнуем или возносим на пьедестал, стыдливо отводим глаза. Можно увидеть что угодно — жалость, отвращение, сострадание, неприязнь, неловкость. Даже горе-врача с 20-летним стажем, который уговаривает будущую мать сделать аборт и не рожать «урода».
А ведь для своих родителей они просто дети. Дети с особенностями развития, требующие много внимания, любви и времени. В наших реалиях это очень непросто, а тут ещё такое отношение общества. Но все может быть и по-другому.
Во многих странах детки с особенностями развития растут вместе со своими сверстниками без особенностей, и это настолько естественно для всех, что по-другому, кажется, и быть не может. Для родителей рождение такого ребенка не трагедия, а просто ситуация, требующая немного больше внимания и иного поведения. И дети, и родители при таком походе счастливые, полноценные люди.
У нас до недавнего времени не принято было говорить о таких детях, а их обучение и развитие проводилось в специальном режиме или на дому. Их не увидишь на детских площадках и в зоопарке, да и вообще редко встретишь в городе.
Но сейчас ситуация начала меняться к лучшему — малыши посещают группы общего развития, развивается инклюзивное образование, при котором особенные дети учатся вместе с детьми обычными.
Вот только для того, чтобы все это действительно работало, нужно понимать, что инклюзивное образование — это специальным образом организованное образование, требующее изменения инфраструктуры, изменения образовательной программы, расширения штатов, и, соответственно, серьезных вложений и времени.
«Ему будто все равно, что о нем подумают»: история о танцующем мальчике с синдромом ДаунаБез дополнительного обучения, без умения воспитателей и учителей отвечать на вопросы родителей и выстраивать отношения в коллективе между детьми обычными и особенными никакого инклюзивного обучения не получится, а получатся усталые, раздраженные воспитатели, которых не учили работать с такими детьми.
Нас не учили, как вести себя с особыми детьми и их родителями. Мы не относимся к ним как к полноценным людям, а родителям бесконечно сочувствуем или избегаем. Нам нужна информация и время. Нужна работа психологов с родителями, чтобы они научились смотреть на особенных детей иначе, приняли их и научили принятию своих детей.
Нужны грамотные специалисты и специальные программы. Создание комфортной для людей с особенностями городской и жизненной среды. А без всего этого толку от такой «инклюзивности» нет.
Смотри социальный ролик об инклюзии:
Больше интересных материалов читай на Clutch!